Опять сдвигался и раздвигался металл, зияла бездна. Ванечка пошатнулся, держась 
за трап руками, пополз к берегу, извиваясь и чувствуя, как на затылке 
поднимаются от страха волосы.
14
Витька Малых, укладывая спать Семена Баландина, забыл поставить в изголовье 
кровати стакан с водой, и в третьем часу ночи, очнувшись от забытья, Баландин 
ощутил такую жажду, что стало узко в горле. Боясь пошевелиться, открыть глаза, 
он перестал дышать и продолжал лежать неподвижно.

Кожей он чувствовал лунный свет на лице, большой желтый квадрат давил на ноги, 
покрытые грязным пикейным одеялом, одинокий лунный блик распрямил ладонь правой 
руки. Было душно, сыро, пахло водочным перегаром, изгнившей селедкой и пустотой. 
Самыми живыми, освещенными предметами, видимыми через плотно сжатые веки, были 
стоящие на табуретке одеколон "Ландыш" и настойка календулы; бутылочки ярко 
светились белыми кружевными колпачками, от них было спокойно левому плечу, 
левой, безлунной щеке, сжатым в кулак пальцам.

Хотелось умереть. Вспомнилась полуденная река, услышался гортанный крик чайки, 
рассыпалось искорками по лесу солнце... Тихонечко опуститься в зеленую воду, не 
двигаясь, с открытыми глазами пойти ко дну, прикоснуться щекой, роговицей зрачка 
к прохладной водоросли, поежиться от прикосновения медленной рыбы; тело 
исчезнет, растворится боль, отодвинутся от сердца концы острых иголок... Сделаться 
теплым, как вода, уходить все дальше и дальше от солнца, крутого обского берега, 
людей, домов, бесконечной улицы с деревянным тротуаром... Он застонал, 
зашевелился, услышал, как на мягких звериных лапках сходится в темный угол 
комнаты тишина.

- Плохо! Ох как плохо!

Стоит тонким иглам вонзиться еще на миллиметр, придвинуться к центру, покачаться 
из стороны в сторону...

Он открыл глаза.

- Охо-хо-хо!

Окно сладострастно изогнулось, медленно встало на дыбы, пол, наоборот, оставался 
горизонтальным, но приподнялся, как бы вспухая, приблизился к подбородку Семена;  далее