плечи, пошел на Ванечку и стакан с водкой таким шагом, точно его подталкивали в 
спину острым штыком; в обморочных глазах Семена светилась яростная решимость, 
подбородок задрался, руки были по-солдатски прижаты к бокам.

- Ставь на землю! - хрипло попросил Семен и осторожно лег грудью на землю. - 
Поближе ставь!

На землю Семен Баландин лег потому, что не мог держать стакан в руках - так они 
тряслись. Нацелившись, он схватил край стакана зубами, закрыв глаза, сгорбатив 
худую спину и затаив дыхание, начал пить водку так, как теленок в первый раз 
сосет мать. И опять все это продолжалось мучительно долго, и трое снова 
отвернулись от товарища - Витька Малых с жалостью и состраданием, Ванечка Юдин с 
расчетливой целью не помешать человеку "принять дозу", а Устин Шемяка со злобой 
к алкоголику Баландину.

- Прошла? - заботливо спросил Ванечка. - Гляди, Семен, не дай ей обратным ходом 
пойтить! Это для тебя хуже беды...

Распластанно лежа на земле, Семен еще несколько томительных мгновений боролся с 
собственным организмом, потом все услышали такой протяжный и долгий вздох, какой 
издает расседланная лошадь; вздрогнув в последний раз, Семен оторвал грудь от 
земли, хватанув воздух широко открытым ртом, сел прямо.

- Ну вот! - удовлетворенно сказал Ванечка. - Полный ажур! А что могло 
получиться? Да вот что - бряк, и нет человека! Ну, тут милиция, доктора... Кто 
водку разливал? Ванечка Юдин. Так! Позвать сюда товарища следователя! Тот прямо 
ко мне: "Ты как так водку разливал, что человека до смерти довел?" Я, конечно, 
молчу...

Произнося эти слова, Ванечка наливал стакан для Устина Шемяки, приставляя ноготь 
к стеклу, выверял правильность разлива, поглядывая на остатки, соразмерял их с 
налитым, и вид у него опять был важный, величественный, недоступный.

- Держи!

Устин Шемяка стакан с водкой взял не сразу, а сначала выбрал из снеди самый 
крупный кусок Витькиного сала, положив на него заранее облупленное яйцо, обернул 
все это тонким ломтем хлеба, еще немного подумав, наложил сверху половину  далее