был с папин мизинец, не больше.
Фриц  положил локти  на  стол  и  долго  рассматривал чудесный замок  с
танцующими и прохаживающимися человечками. Потом он попросил:
- Крестный, а крестный! Пусти меня к себе в замок!
Старший советник суда сказал, что этого никак нельзя. И он был прав: со
стороны Фрица глупо было проситься в замок, который вместе со всеми своими
золотыми  башнями  был  меньше его. Фриц согласился. Прошла еще минутка, в
замке все так же прохаживались кавалеры и дамы, танцевали дети, выглядывал
все  из  того  же  окна  изумрудный  человечек,  а  крестный Дроссельмейер
подходил все к той же двери.
Фриц в нетерпении воскликнул:
- Крестный, а теперь выйди из той, другой, двери!
- Никак этого нельзя, милый Фрицхен, - возразил старший советник суда.
- Ну,
тогда,  -  продолжал  Фриц,  -  вели  зеленому  человечку,  что
выглядывает из окна, погулять с другими по залам.
- Этого тоже никак нельзя, - снова возразил старший советник суда.
- Ну, тогда пусть спустятся вниз дети! - воскликнул Фриц. - Мне хочется
получше их рассмотреть.
- Ничего  этого  нельзя,  -  сказал старший советник суда  раздраженным
тоном. - Механизм сделан раз навсегда, его не переделаешь.
- Ах,  та-ак!  -  протянул Фриц.  -  Ничего этого  нельзя...  Послушай,
крестный, раз нарядные человечки в замке только и знают что повторять одно
и  то же,  так что в  них толку?  Мне они не нужны.  Нет,  мои гусары куда
лучше!  Они маршируют вперед,  назад,  как мне вздумается,  и не заперты в
доме.
И  с  этими словами он убежал к рождественскому столу, и по его команде
эскадрон  на  серебряных  копях  начал  скакать  туда  и  сюда  -  по всем
направлениям,  рубить  саблями  и  стрелять сколько душе угодно. Мари тоже
потихоньку  отошла:  и  ей тоже наскучили танцы и гулянье куколок в замке.
Только  она  постаралась  сделать это не заметно, не так, как братец Фриц,
потому  что  она  была  доброй и послушной девочкой. Старший советник суда
сказал недовольным тоном родителям:
- Такая замысловатая игрушка не  для  неразумных детей.  Я  заберу свой
замок.
Но тут мать попросила показать ей внутреннее устройство и удивительный,
очень искусный механизм,  приводивший в движение человечков. Дроссельмейер
разобрал и  снова собрал всю игрушку.  Теперь он опять повеселел и подарил
детям  несколько красивых коричневых человечков,  у  которых были  золотые
лица, руки и ноги; все они были из Торна и превкусно пахли пряниками. Фриц
и  Мари очень им  обрадовались.  Старшая сестра Луиза,  по желанию матери,
надела подаренное родителями нарядное платье, которое ей очень шло; а Мари
попросила,  чтоб  ей  позволили,  раньше чем  надевать новое  платье,  еще
немножко полюбоваться на него, что ей охотно разрешили.
ЛЮБИМЕЦ
А  на  самом  деле  Мари  потому  не отходила от стола с подарками, что ..далее