стол.  Мари  потихонечку принесла свое креслице и  села у  ног  крестного.
Улучив минутку,  когда все  замолчали,  Мари  посмотрела большими голубыми
глазами прямо в лицо старшему советнику суда и сказала:
- Теперь,  дорогой крестный,  я знаю,  что Щелкунчик -  твой племянник,
молодой Дроссельмейер из Нюрнберга. Он стал принцем, или, вернее, королем:
все так и случилось,  как предсказал твой спутник,  звездочет.  Но ты ведь
знаешь,  что он  объявил войну сыну госпожи Мышильды,  уродливому мышиному
королю. Почему ты ему не поможешь?
И Мари снова рассказала весь ход битвы,  при которой присутствовала,  и
часто ее прерывал громкий смех матери и Луизы. Только Фриц и Дроссельмейер
сохраняли серьезность.
- Откуда  только  девочка набралась такого вздору?  -  спросил советник
медицины.
- Ну, у нее просто богатая фантазия, - ответила мать. - В сущности, это
бред, порожденный сильной горячкой.
- Все это неправда, - сказал Фриц. - Мои гусары - не такие трусы, не то
я бы им показал!
Но  крестный,  странно  улыбаясь,  посадил  крошку  Мари  на  колени  и
заговорил ласковее, чем обычно:
- Ах,  милая Мари,  тебе дано больше,  чем мне и  всем нам.  Ты,  как и
Пирлипат,
-  прирожденная  принцесса:  ты  правишь  прекрасным,  светлым
царством.  Но  много придется тебе вытерпеть,  если ты  возьмешь под  свою
защиту бедного уродца Щелкунчика! Ведь мышиный король стережет его на всех
путях и дорогах.  Знай: не я, а ты, ты одна можешь спасти Щелкунчика. Будь
стойкой и преданной.
Никто  -
ни
Мари,
ни
остальные  не  поняли,
что  подразумевал
Дроссельмейер;  а  советнику  медицины  слова  крестного показались такими
странными, что он пощупал у него пульс и сказал:
- У  вас,  дорогой друг,  сильный прилив крови к голове:  я вам пропишу
лекарство.
Только
супруга
советника  медицины  задумчиво  покачала  головой  и
заметила:
- Я догадываюсь,  что имеет в виду господин Дроссельмейер,  но выразить
это словами не могу.
ПОБЕДА
Прошло немного времени,  и  как-то лунной ночью Мари разбудило странное
постукиванье,  которое,  казалось, шло из угла, словно там перебрасывали и
катали камешки, а по временам слышался противный визг и писк. ..далее