весь
заставленный чудными  пестрыми подарками,  которые ты  получил в  нынешнее
рождество,  тогда  тебе  нетрудно  будет  попять,  что  дети,  обомлев  от
восторга,  замерли на  месте и  смотрели на  все сияющими глазами.  Только
минуту спустя Мари глубоко вздохнула и воскликнула:
- Ах, как чудно, ах, как чудно!
А Фриц несколько раз высоко подпрыгнул,  на что был большой мастер. Уж,
наверно,  дети весь год были добрыми и послушными,  потому что еще ни разу
они не получали таких чудесных, красивых подарков, как сегодня.
Большая  елка  посреди  комнаты  была  увешана  золотыми и  серебряными
яблоками,  а на всех ветках,  словно цветы или бутоны,  росли обсахаренные
орехи,  пестрые конфеты и  вообще всякие сласти.  Но больше всего украшали
чудесное дерево сотни маленьких свечек, которые, как звездочки, сверкали в
густой зелени, и елка, залитая огнями и озарявшая все вокруг, так и манила
сорвать растущие на ней цветы и плоды. Вокруг дерева все пестрело и сияло.
И  чего там только не  было!  Не знаю,  кому под силу это описать!..  Мари
увидела нарядных кукол,  хорошенькую игрушечную посуду,  но  больше  всего
обрадовало се  шелковое платьице,  искусно  отделанное цветными лентами  и
висевшее  так,  что  Мари  могла  любоваться им  со  всех  сторон;  она  и
любовалась им всласть, то и дело повторяя:
- Ах,  какое красивое,  какое милое,  милое платьице!  И  мне позволят,
наверное позволят, в самом деле позволят его надеть!
Фриц тем  временем уже  три  или четыре раза галопом и  рысью проскакал
вокруг стола на новом гнедом коне, который, как он и предполагал, стоял на
привязи у стола с подарками. Слезая, он сказал, что конь - лютый зверь, по
ничего:  уж  он  его  вышколит.  Потом он  произвел смотр новому эскадрону
гусар;  они  были  одеты  в  великолепные красные мундиры,  шитые золотом,
размахивали серебряными саблями и  сидели на таких белоснежных конях,  что
можно подумать, будто и кони тоже из чистого серебра.
Только  что  дети,  немного  угомонившись,  хотели  взяться за книжки с
картинками,  лежавшие  раскрытыми  на  столе,  чтобы можно было любоваться
разными замечательными цветами, пестро раскрашенными людьми и хорошенькими
играющими  детками, так натурально изображенными, будто они и впрямь живые
и вот-вот заговорят, - так вот, только что дети хотели взяться за чудесные
книжки,  как  опять  прозвенел  колокольчик.  Дети знали, что теперь черед
подаркам крестного Дроссельмсйера, и подбежали к столу, стоявшему у стены.
Ширмы,  за  которыми  до  тех  пор  был скрыт стол, быстро убрали. Ах, что
увидели  дети!  На  зеленой,  усеянной цветами лужайке стоял замечательный
замок  со  множеством  зеркальных  окон  и золотых башен. Заиграла музыка,
двери  и  окна  распахнулись,  и  все  увидели,  что в залах прохаживаются
крошечные,  но очень изящно сделанные кавалеры и дамы в шляпах с перьями и
в платьях с длинными шлейфами. В центральном зале, который так весь и сиял
(столько  свечек  горело в серебряных люстрах!), под музыку плясали дети в
коротких  камзольчиках  и  юбочках.  Господин  в  изумрудно-зеленом  плаще
выглядывал  из  окна,  раскланивался  и' снова прятался, а внизу, в дверях
замка,  появлялся  и снова уходил крестный Дроссельмейер, только ростом он ..далее