ЕЛКА
Двадцать  четвертого декабря  детям  советника медицины Штальбаума весь
день не разрешалось входить в  проходную комнату,  а  уж в  смежную с  ней
гостиную их совсем не пускали.  В спальне, прижавшись друг к другу, сидели
в уголке Фриц и Мари. Уже совсем стемнело, и им было очень страшно, потому
что в  комнату не внесли лампы,  как это и  полагалось в  сочельник.  Фриц
таинственным шепотом сообщил сестренке (ей  только что  минуло семь  лет),
что с  самого утра в  запертых комнатах чем-то шуршали,  шумели и тихонько
постукивали.
А
недавно  через  прихожую  прошмыгнул  маленький  темный
человечек с большим ящиком под мышкой;  но Фриц наверное знает, что это их
крестный,  Дроссельмейер.  Тогда  Мари  захлопала от  радости в  ладоши  и
воскликнула:
- Ах, что-то смастерил нам на этот раз крестный?
Старший  советник  суда  Дроссельмейер  не  отличался красотой: это был
маленький,  сухонький  человечек  с  морщинистым  лицом,  с большим черным
пластырем  вместо правого глаза и совсем лысый, почему он и носил красивый
белый  парик;  а  парик  этот  был  сделан из стекла, и притом чрезвычайно
искусно.  Крестный сам был великим искусником, он даже знал толк в часах и
даже  умел  их делать. Поэтом, когда у Штальбаумов начинали капризничать и
переставали
петь
какие-нибудь
часы,
всегда
приходил
крестный
Дроссельмейер,  снимал  стеклянный  парик,  стаскивал желтенький сюртучок,
повязывал  голубой  передник  и тыкал часы колючими инструментами, так что
маленькой  Мари  было  их  очень  жалко;  но  вреда  часам он не причинял,
наоборот  -  они  снова оживали и сейчас же принимались весело тик-тикать,
звонить  и  петь, и все этому очень радовались. И всякий раз у крестного в
кармане  находилось  что-нибудь  занимательное  для  ребят:  то человечек,
ворочающий глазами и шаркающий ножкой, так что на него нельзя смотреть без
смеха,  то  коробочка,  из которой выскакивает птичка, то еще какая-нибудь
штучка. А к рождеству он всегда мастерил красивую, затейливую игрушку, над
которой  много  трудился.  Поэтому  родители  тут же заботливо убирали его
подарок.
- Ах, что-то смастерил нам на этот раз крестный! - воскликнула Мари.
Фриц решил,  что в нынешнем году это непременно будет крепость, а в ней
будут маршировать и выкидывать артикулы прехорошенькие нарядные солдатики,
а потом появятся другие солдатики и пойдут на приступ,  но те солдаты, что
в крепости, отважно выпалят в них из пушек, и поднимется шум и грохот.
- Нет,  нет,  -  перебила  Фрица  Мари,  -  крестный рассказывал мне  о ..далее