молодой луковицы. Только после этого Устин, не глядя, принял стакан из рук 
Ванечки и сказал недовольно:

- Чего жалею, так это пятьдесят три монеты... Ведь ты мне налил-то мало!

Поднеся к носу стакан, он жадно вдохнул запах водки, улыбнувшись всей кожей 
нежного лица, начал мелкими, дробными глотками цедить спиртное в красногубый 
рот. Крупный кадык на его короткой шее двигался мерно, горло оставалось гладким 
и нежным, хотя время от времени по коже пробегала сладострастная волна. Допив 
стакан до конца, Устин жалеючи вздохнул, облизал губы и громко сказал:

- Брошу я с вами гужеваться! Не для того ломаются на шпалозаводе, чтобы 
алкоголиков отпаивать...

Витька Малых протяжно вздохнул. Водку он на вкус и запах терпеть не мог, 
пригубливая стакан, всякий раз чувствовал отвращение, а закусывал неохотно 
потому, что сытно поел за ранним завтраком с женой Анкой. Зато Витька Малых 
любил сидеть на земле, слушать, как бранятся Ванечка и Устин, наблюдать, как 
оживает Семен; ему нравилось ходить с ними по улицам, доставать деньги, слушать 
приятелей, когда они напьются, мирить их, когда поругаются, а потом провожать 
заботливо домой. На это у Витьки уходило целое воскресенье, ему никогда не 
бывало скучно, и он уже со вторника ждал, когда же придет воскресное утро.

- Держи, Витюх!

Восемьдесят граммов водки Витька Малых выпил спокойно, проглотив горькую 
жидкость, плюнул на землю и неохотно закусил крохотным куском сала, а когда все 
эти скучные процедуры были выполнены, принялся с любопытством наблюдать, как 
пьет водку Ванечка Юдин.

- Дай бог не по последней! - озабоченно проговорил Ванечка, потер руки и шутливо 
перекрестился стаканом. - Желаю вам болезней, напастей, холеры, голода, мора и 
смерти... избежать!

Прохохотавшись, Ванечка озабоченно выпил, закусив всем, что лежало на земле, 
начал деловито вытирать травой пустую бутылку, а когда она сделалась прозрачной 
и голубой, опустил ее в бездонные карманы лыжных штанов, предварительно 
посмотрев на горлышко - не выщерблено ли? далее